Онлайн-школа Михаила и Екатерины Бурмистровых

Личный кабинет
Поиск
Корзина

Ребенок сутками сидит в смартфоне — что делать?

Родители росли без смартфонов и интернета, поэтому не знают, как сделать так, чтобы зависимость от цифровых устройств не возникала. Взрослые или полностью запрещают ребенку гаджеты, или разрешают пользоваться ими бесконтрольно. И это крайности, которые не работают. Как распознать зависимость от смартфона и избавиться от нее, рассказывает психотерапевт и мама 11 детей Екатерина Бурмистрова.

 

Три правила здоровых отношений с гаджетами

 

Первое — чтобы избежать формирования зависимости изначально, нельзя использовать гаджет как пустышку, нельзя «выключать» ребенка гаджетом.

Второе правило — если есть ситуация, в которой вам нужно работать дома, то подумайте, как это сделать, чтобы ребенок не видел вас с гаджетами. Уходите в другую комнату или в кафе.

Третье правило — не давайте маленькому ребенку бесконтрольно сидеть в гаджете, а к 14 годам постепенно готовьте его самостоятельно контролировать время. У подростка должна появиться саморегуляция.

 

Почему так трудно выключить мультики?

 

Зависимость от гаджетов и интернет-зависимость внесены в международный реестр заболеваний как нехимическая адреналиновая зависимость. Предмет, вызывающий зависимость, дает выплеск адреналина и положительных эмоций. Играя в игру или просматривая соцсети, ребенок или взрослый получает дозу дофамина, всплеск радости и быстро привыкает к этому. Особенно это опасно в моменты критические, когда других источников удовольствия нет, тогда риск возникновения зависимости возрастает. Обычный родитель этого не понимает.

Как это выглядит на практике — вы включаете ребенку мультик и договариваетесь: «Ты смотришь две серии и выключаешь». Ребенок в 4–5 лет такое условие понимает, он уже умеет посчитать, но в момент, когда вы будете выключать телевизор, он все равно будет протестовать и злиться, просить еще. Это уже дофаминовая ловушка, ему от мультиков интересно, радостно, он получает положительные эмоции.

Если родители не понимают механизма, они начинают предпринимать неверные действия — либо полностью все запрещать, либо идти у ребенка на поводу, лишь бы не плакал. Это как со сладким — чем больше ешь, тем больше хочется, и потом плохо. Чем больше стимулов, тем больше требований. Ребенок становится перевозбужденным и ничем другим больше не может себя занимать.

 

Одна из проблем с зависимостью от гаджетов — это то, что все остальные впечатления, кроме тех, что в экране на ТВ, более бледные.

 

Ребенок требует, родители, бабушки и няни соглашаются, в итоге он получает гаджеты по желанию, а это очень вредная история.

Зачастую зависимость возникает незаметно — мама очень устала или по хозяйству не успевает, может, быт сложный или детей несколько. И чтобы получить паузу, она включает ребенку гаджет или дает планшет. В тот момент, когда малыш с гаджетом, он замер, она может зайти в душ, просто чай попить, и ей хорошо. А ребенку хорошо с гаджетом, и он начинает требовать больше и больше.

Зависимость возникает быстро, а уходит медленно. Возникнуть может за неделю — вот вы отдали ребенка бабушке и он вернулся с зависимостью, а отвыкать вы будете месяц. Все адреналиновые зависимости такие.

 

Не запрещать, а формировать иммунитет

 

Я убеждена, что интернет никуда не денется, он необходим. Создать стерильную ситуацию, когда все нельзя — это не выход. Вообще не включать мультики плохо, ведь есть шедевры среди мультипликации и кино. Ребенок тогда с ними не познакомится.

Поэтому нужно не запрещать, а постепенно формировать иммунитет — некие фильтры, когда ребенок умеет с опасностью и возможностью аккуратно справляться. То есть гаджеты — это и опасность, и возможность одновременно.

Если ребенок растет и сразу понимает, что мультики — это очень интересно, но может возникать зависимость, то он будет пользоваться ими более осознанно. Это надо начинать объяснять прямо лет с 4–5. Зависимость — как это? Это когда сложно выключить, когда хочется снова и снова, когда скучно все, что не в гаджете. Такие детские простые объяснения — это первый шаг к формированию иммунитета.

 

Папа за ноутбуком, бабушка у телевизора

 

Также следует помнить о том, что ребенок в семье живет, и он не слушает то, что мы говорим, он смотрит на то, что мы делаем. Если кто-то в семье имеет зависимость, то ребенку сложно объяснить, почему это плохо. Это необходимо делать аккуратно и без осуждения: «У бабушки в жизни уже мало что происходит. Она смотрит телевизор постоянно, и это у нее вместо того, что у нас с тобой есть в реальной жизни. Ей одиноко, мы живем не с ней, видимся нечасто, она уже не ходит на работу». Это как можно объяснять постоянно включенный гаджет. Но ту же ситуацию у отца семейства объяснить сложнее.

Если вы хотите ребенка без зависимости, то надо, чтобы и у взрослых членов семьи ее не было.

Тогда все получается легко. Вся семья считает ценным время не в гаджетах, а вместе. У нас ужин или мы идем гулять. Общаемся, а не сидим в гаджетах.

Сейчас вы зайдете в кафе и увидите, что там парень и девушка, и оба в гаджетах — у них свидание такое. Или компания молодежи — они вроде общаются, но каждый в своем телефоне.

Если вы так не хотите, нужен так называемый «диджитал детокс». Это одна из основных техник борьбы с зависимостью. Идея очень простая. Вы договариваетесь, что какое-то время проводите без гаджета. Это непросто, даже неприятно, потому что в этот момент можно вывести зависимость на чистую воду, увидеть, что рука-то тянется за телефоном, а вы его дома оставили, так и хочется проверить мессенджер, а вы договорились 40 минут не брать в руки мобильный.

Есть еще одна штука, которая внесена в реестр заболеваний как нарушение — номофобия — страх остаться без связи, что-то пропустить. Я всем предлагаю проверить — есть ли она у вас. Берите с собой кнопочный телефон. Или посчитайте и запишите, сколько раз в день вы проверяете мессенджеры, соцсети. Вам поставили лайк и вы проверяете это не два раза в день, а 42.

Дети нас копируют, нельзя ребенку запрещать, если вы живой пример обратного. Нужно думать, что вы можете в вашей семье перестроить системно и насколько резко. Потому что обычно «можно-можно-можно», а потом маму это достало, и она резко забирает у ребенка гаджет — «все, не отдам неделю». А потом отдает. И это непоследовательно.

Мой подход в том, чтобы начиная с 7 лет, когда у ребенка уже есть гаджет, контролировать время его использования.

А с 12–14 лет передавать ребенку это на самоконтроль. Потому что если вы будете контролировать подростка, вы столкнетесь с сопротивлением, потеряете с ним контакт. В идеале он должен сказать — «сейчас я сделаю уроки, отложу гаджет и потом буду общаться».

Есть наблюдение, что школьники часто работают в нескольких открытых окнах — и учеба, и общение. Есть люди, у которых это не влияет на качество учебы или работы, а у кого-то сильно влияет. Должна быть сознательность. Кроме того, у ребенка должны быть другие реальные удовольствия, занятия. Потому что очень часто погрязают в гаджетах дети одинокие, психологически неблагополучные, которые стремятся уйти от реальности.

Читайте книги про «диджитал детокс», про зависимости, а если проблема уже возникла, то выясняйте, на чем зависимость базируется. Никогда у ребенка она не бывает сама по себе. Либо это сомнения в себе, либо неуверенность,  отсутствие радостей и интересов в реальной жизни. Начинайте выстраивать иммунитет.

И главное — это не портить отношения с ребенком, понимая, что он не отвечает за свою зависимость, он с вами вместе должен понять механизм возникновения. Тогда он вам самой сможет сказать: «Мам, да у тебя зависимость, телефон-то отложи!»

 

Статья опубликована на сайте 

«Отдай мою машинку!» Что делать, если братья и сестры ссорятся из-за игрушек. И два правила, которые помогут играть вместе.

Брат отнимает у маленькой сестры своего любимого плюшевого медведя. Мальчик уже подрос, но эта игрушка ему дорога. Что делать родителям? Отрывок из книги «Раздражительность. Методика преодоления» Екатерины Бурмистровой, которая вышла в издательстве «Никея».

Сокровища, а не мелочи

Обычно детские ссоры вспыхивают из-за мелочей. Впрочем, такой вывод можно сделать, лишь рассматривая ситуацию с точки зрения взрослых.

У ребенка ведь, по сути, ничего нет — это у нас есть биографии и старинные друзья, дорогие сердцу книги и памятные фотографии, шкафы с любимой одеждой и обувью… Мы обросли воспоминаниями и вещами, а у ребенка — всего лишь любимый стеклянный шарик, который он спрятал под подушкой. Мы завалили своих детей дорогостоящими развивающими игрушками, но вещей, с которыми они себя по-настоящему ассоциируют, у них совсем немного.

В многодетных семьях игрушки дарят подчас всем детям сразу, не определяя заранее, что кому будет принадлежать. Ведь желание ребенка завладеть тем, что «по праву» принадлежит другому, расценивается взрослыми как очевидно провокационное поведение, как действия, предпринимаемые «специально и назло».

Родители всерьез опасаются, что дети, рассорившись, навсегда перестанут дружить, самим же детям ситуация видится совершенно иначе.

Для них то, что принадлежит другому, — прекрасный аленький цветочек, нечто необыкновенно соблазнительное и притягательное. При этом степень ярости обиженного «собственника» напрямую зависит от значимости для него предмета, на который, по его мнению, посягнули.

Необходимо выделить вещи совершенно неделимые, например:

  • игрушка, с которой ребенок всякий раз укладывается спать;
  • вещи, подаренные ему на день рождения, на именины, на Новый год или на Рождество;
  • коллекция.

Все эти предметы окрашены особыми эмоциями, им сопутствует особое отношение ваших детей. Прежде всего родителям надлежит разобраться, из-за чего именно происходит конфликт: идет ли речь о чем-то безусловно неделимом, о пресловутом «неразменном пятаке», или о вполне обычной, заурядной с точки зрения ребенка вещи.

 

Все игрушки в доме — общие

Происходящее с детьми, как правило, — отражение отношений их родителей. Если жена ни в грош не ставит вещи, которые почему-то (зачастую совершенно непонятно почему!) особенно дороги мужу, или, наоборот, муж позволяет себе пренебрежительно судить о любимых вещах супруги, детям сложно будет привить уважение к чужой собственности.

Рекомендую выработать некий свод нехитрых, но тем не менее незыблемых правил. Например, таких:

Все игрушки в доме — общие, но за каждым из детей остается безусловное право на личные вещи.

Иногда старший может раскапризничаться: «Это мой мишка, я его никому не отдам!» — хотя он ему давно уже не нужен. Такое правило соблюдать непросто, ведь старшие дети помнят, как им когда-то всё это подарили.

Ими овладевает мысль: пока я был один, все шло прекрасно, а потом появился тот, с кем мне приходится делиться, отдавая любимые вещи!

Проблема состоит еще и в том, что около 70% детских вещей приобретались именно для первенца! Тогда младенцу родные и близкие надарили столько всего, что младшему и покупать-то вроде бы ничего не нужно.

Иногда проблема общих игрушек стоит в семье не так остро, поскольку у детей большая разница в возрасте. 

Если вам удается сгладить конфликт — прекрасно, если же ваш ребенок окажется не в меру «хозяйственным» и прижимистым и к своим вещам будет относиться чрезвычайно трепетно, дайте ему пустой картонный короб из-под телевизора или микроволновки и скажите: «Вот тебе коробка! В ней и храни своих мишек и свои машинки, раз не хочешь дать поиграть с ними малышу». Вы стабилизируете обстановку, продемонстрировав, что все эти вещи вообще изымаются из оборота.

Ну а дальше возможны различные варианты развития событий. Одним детям становится стыдно, и они совершенно искренне заявляют: «Всё, это уже не мое, а мне подарили новое!» — и легко уступают право собственности, другим сложно расстаться даже с той одеждой, из которой они давно выросли.

На самом деле вопрос состоит в том, ассоциирует ли себя ребенок с какой-то вещью или нет. В любом случае такая реакция — это не пустые детские «заскоки».

Не судите детей с точки зрения умудренных опытом взрослых! Постарайтесь сделать так, чтобы «сокровища» по праву принадлежали их хозяевам: у тебя — свои, а у тебя — свои. Сама по себе собственность не делает ребенка жадным, зато ее отсутствие порождает бесконечные ссоры между братьями и сестрами.

 

Это мишка сестры? Сначала попроси

Когда кому-то хочется поиграть с чужой игрушкой, ему следует прежде всего попросить разрешения у ее хозяина. Если хозяин не разрешает — значит, быть по сему. По первому требованию хозяина игрушка должна быть с благодарностью ему возвращена.

Кстати, положение значительно осложняется, если в семье растут именно двое детей. Такой вариант предполагает наибольшую частоту и накал столкновений. Каждому кажется, что брата или сестру родители любят больше, чем его.

С появлением третьего ребенка конфликты, как правило, теряют былую остроту: дети в этом случае формируют некоторую команду. 

Из-за чего ссорятся дети? Как правило, либо из-за того, что им не удалось поделить что-то, например, игрушки, сладости или родительское внимание, либо когда один ребенок мешает играть другому, «ломает» чужую игру. Во всех таких случаях взрослые вынужденно уподобляются канату, который каждый из детей старается тянуть на себя, или играют роль арбитра и посредника при разделе имущества.

Есть немало людей, которых процесс любого раздела сразу выбивает из колеи. Говорили ли вы с детьми о том, насколько нелегко вам приходится, если вы относитесь к этому типу? Я называю такой прием «самораскрытием родителей» и считаю его мощнейшим педагогическим средством, прекрасно действующим на детей, которые уже приучены слушать. Мы рассказываем им о массе самых разных вещей, стараемся впихнуть в них невообразимое количество информации, а вот главное подчас упускаем из виду.

Учитывайте при этом, что по крайней мере до трехлетнего возраста объем лексики, воспринимаемой детьми, крайне ограничен и, как следствие, взрослые лишаются привычного инструментария. В речи ребенка должно присутствовать местоимение «я», а сам он — воспринимать себя в качестве активно действующего субъекта. Ему должно быть доступно понимание относительно сложных грамматических конструкций, которые вам придется употреблять.

В любом случае не нужно перегружать детей чувством вины за ваше состояние. Просто им полезно знать, что́ именно и почему вам не нравится.

Упомяну и о другом весьма существенном моменте: говорить с ребенком (да и со взрослым человеком) об одном и том же можно ограниченное количество раз, в противном случае даже самые важные вещи перестают восприниматься как по-настоящему значимые. Подобно спортивным соревнованиям, в вашем распоряжении — максимум три подхода, но никак не тридцать три, иначе слова неизбежно превратятся в «звуковой фон».

После третьей попытки к той же теме можно возвращаться только по просьбе ребенка. Иногда помогает любимая история, при воспоминании о которой он ведет себя лучше («Мама, расскажи, как мы с сестрой дружно жили на даче!..»).

Тем не менее повторы неизбежны и даже необходимы. В отличие от взрослого, который с первого раза усвоит: в этом месте лучше не парковаться, а то штрафа не миновать, — у детей причинно-следственные связи формируются довольно долго. Им действительно требуется определенное время на то, чтобы понять, где можно оставлять свой велосипед, а где делать этого не стоит.

 

Статья опубликована на сайте

Бесплатный вебинар «Микропрактики заботы о себе»

“Микропрактики заботы о себе” — бесплатный вебинар о том, как маме маленькими шагами восстановить свой ресурс

За день мамы решают столько проблем: что приготовить, во сколько забрать из школы, как помочь с задачей, почему пришел без настроения, у всех ли есть чистые рубашки, когда украшать дом к новому году, почему опять пора мыть полы…. И все это — в режиме многозадачности.

 

Как маме как позаботиться о себе, чтобы не выгореть и оставаться в ресурсе?

УЗНАТЬ ПОДРОБНОСТИ >>> https://burmistrovschool.tilda.ws/veb_mikropraktiki

На вебинаре в поддерживающей обстановке вы:

  • найдете подходящие для себя способы отдыха 
  • научитесь делать паузы и выдыхать
  • поймете, как предотвратить эмоциональное выгорание и не превратиться в раздраженную дерганную маму
  • сможете найти время на отдых и объяснить родным важность вашей перезагрузки
  • почувствуете тепло и заботу 

ЗАПИСАТЬСЯ НА ВЕБИНАР >>> https://burmistrovschool.tilda.ws/mikropraktikileto

 

Думаю сегодня о том, что к психологу редко приходят в состоянии счастья

Поэтому я регулярно наблюдаю на практике разные истории несчастья. Одной из них хочу с вами поделиться (разумеется, детали изменены, а разрешение на публикацию получено). 

Итак, ко обращаются родители. Старшая девочка в состоянии сильного невроза, с суицидальными мыслями и, в общем, по-хорошему пора госпитализировать. У родителей кроме нее еще трое детей — братья-погодки — рухнувший бизнес и ипотека.

Девочка-отличница, спортсменка, мамина помощница и все что вы еще можете себе дорисовать до идеального портрета. Такими детьми принято гордиться и ставить в пример другим. Младших заберет, на спорт отведет, а в перерывах успевает свои уроки сделать и никогда не перечит взрослым. С родителями отношения отличные, доверительные… 

Так откуда же невроз? В чем дело и почему она теперь не хочет жить?

Начинаем разбираться и я понимаю, что девочка абсолютно убеждена: родители без нее не справятся. И она не может ни на минуту расслабиться. Плюс она один раз слышала, как мама сказала папе, мол, разведемся. Поэтому теперь она еще и пытается спасти семью от развода.  

Родители не посылают ей сигналы: ты в безопасности, ты можешь быть ребенком. Уже по письму от родителей мне было понятно, что ребенок пытается быть еще одним родителем, а взрослые этого не понимают. На встрече с девочкой моя идея подтвердилась. И это и оказалось ключом к решению… 

Очень важно не довести своего старшего ребенка до такого состояния и заметить это раньше. И ужас в том, что родители в этой ситуации вообще не виноваты. Они реально не видят того, что происходит. 

Как увидеть и как изменить ситуацию до того, как она станет критичной? Жду сегодня в 21-00 на онлайн-встрече, где поговорим о сложностях старших детей.  

https://lists.ekaterina-burmistrova.com/klubmnogodetny

Три ошибки, которые нормальные родители невольно делают со старшим ребенком

  1. Ждать, что старший поймет ваше состояние и как вам тяжело иногда
  2. Ждать, что старший ВСЕГДА будет вести себя как взрослый
  3. Перегружать старшего ответственностью и помощью с младшими и не замечать этого

С первенцем весь очень трепетно, и вы наверняка помните каждое его новое достижения

Первый шаг

Первое слово

Первую прочитанную фразу

Любовь к первенцу просто зашкаливает

Но почему же так много ваших отрицательных эмоций может быть связано именно с первенцем?

 

  1. Ошибка 1

Ждать, что старший поймет ваше состояние и как вам тяжело иногда

Когда сложно, и когда кончаются силы очень хочется, чтобы хоть кто-то это понял. А старший ребенок часто – единственный «взрослый», который рядом.

Муж на работе или вообще

Вы одна с двумя или больше детьми. И старший оказывается крайним.

 

2. Ошибка 2

Ждать, что старший ВСЕГДА будет вести себя как взрослый

Да, вам иногда очень трудно, я понимаю каково это – когда двое или трое детей .

И в такие моменты вы нуждаетесь в том, чтобы хоть кто-то вел себя «как взрослый»

И старший да, ведет. Большую часть времени или иногда.

Вам даже могут говорить «какой он у вас взрослый и сознательный. Настоящий помощник( ца)»

Старший может накормить-уложить-выгулять младших, и вы без этой помощи совсем загнулись бы.

Хорошо? Естественно? Тут есть вопросы..

Детство вообще то для того, чтобы быть ребенком.

Если иногда без помощи старшего никуда – это один вопрос.

А если он реально у вас на ставке няни – это другая история.

И главное – именно ждать, что будет как взрослый, неполезно, думаю я.

 

3. Ошибка 3

Перегружать старшего ответственностью и помощью с младшими и не замечать этого

Без комментариев.

Легко сказать «не делайте так», а вот как изменить ситуацию..

Приходите на НОВЫЙ вебинар «Ваш старший ребенок» — все обсудим >>> https://lists.ekaterina-burmistrova.com/klubmnogodetny

 

Если вы делаете эти ошибки – не ругайте себя!

Это нормально, а вы живой человек.

«Лучше бы моих братьев и сестер не было!» Что сказать на это ребенку?

Как вести себя, если сын-дошкольник доводит вас до слез? Заставлять ли ребенка ходить на кружок, если ему вдруг надоело? Что делать, когда у взрослых не остается сил?
На эти и другие вопросы отвечает семейный психолог Екатерина Бурмистрова в книге «Не едет, не красная, не машина. Как понять дошкольника» от издательства «Никея».

 

 

 

Как не потакать «ребенку-террористу»?

Родители часто приходят на консультации примерно с такими запросами: «Я часто плачу, дочка меня обижает. Она говорит, что я ее не люблю. Как выйти из этого состояния, как понять, что ребенок не намеренно надо мной издевается, не хочет мне сделать больно, что есть другие причины?»

Ребенок может бросать родителям фразы, которые тем очень сложно выносить. Крайне непросто выработать устойчивость к такого рода сообщениям. Это может звучать как угроза террориста: «Я сейчас тут всех взорву!» — можно даже к подобному готовиться, но никогда не быть готовым.

Часто ребенок к младшему подростковому возрасту имеет при себе некий набор сообщений, который моментально заставляет родителей чувствовать себя виноватыми, ставит в положение тех, кто оправдывается.

Бывает, что папа или мама вступает в диалог и начинает убеждать ребенка: «Ты не прав, мы любим тебя и любим ничуть не меньше, чем твоих братьев и сестер». Но часто это только подкрепляет желание поговорить об этом, получить свою дозу внимания.

Я считаю, что сообщения типа «ты со мной мало общаешься, лучше бы моих братьев и сестер не было» нужно просто запретить.

Подобные утверждения довольно сильные, поэтому они так выбивают родителей из колеи.

Можно сказать: «Ты можешь так думать. Ты можешь раз в месяц со мной про это поговорить, когда никого не будет дома. Но ты не можешь это произносить вслух при всех. Мы же дома не материмся. И мы никогда дома не говорим, как было бы хорошо, если бы не было на свете кого-то из близких». Таким образом мы поставим определенные границы, и ребенок это поймет.

По сути, то, что он делает, — это скрытая вербальная агрессия. Сам ребенок этого не понимает, он просто нашел уязвимое место: сказал «волшебные слова» — и родители начали живо реагировать, забегали, книжку стали читать, кофточку новую купили или машинку.

Самому ребенку будет лучше, если ему не дадут такое говорить. Взрослеющему человеку периодически надо что-то запрещать, когда его несет не туда. И у семьи должны быть свои работающие способы запретов, стоит их поискать.

Когда в семье постоянно случаются разговоры в стиле «вы меня не любите», они создают сущность. Одно дело, если люди разговаривают об этом с глазу на глаз, а другое дело — куча народу вокруг бегает, и старший ребенок на глазах у всех «кидает предъяву» родителям. Это нехороший момент, такое надо останавливать.

Мне кажется, можно к этому отнестись с юмором. Если мамочку шокируют страшные слова: «Зачем ты меня родила?» — то хорошо бы в ответ отшутиться.

Я уверена, что в 99% случаев ребенок так не думает. Скорее всего, это в очень большой степени трансляция чужих мыслей — ведь сейчас в обществе многодетность не слишком одобряется.

Такое детское недовольство не останется на всю жизнь. Более того, оно не присутствует в сознании ребенка все время.

Если претензии родителям предъявляются в течение значительного времени, это близко к нехорошим состояниям. Но в целом эпизоды, вкрапления «недовольства всем» в семье повсеместны и нормальны.

 

Следим за своими нервами 

Часто на консультациях звучит вопрос про «разборки» между детьми: насколько в них нужно участвовать и не лучше ли остаться в стороне?

Идеальная картина — это когда «колыхания детского моря» не выводят родителей из равновесия. Вы нормально выспались, съели нормальное количество еды, которое вам подходит, не имели никаких заноз в виде несделанных дел или проблем в отношениях с окружающими. Это то, к чему можно стремиться. Но вряд ли так бывает всегда и у всех.

Если бы это было целью и задачей: выстроить не такой образ жизни, когда нужно побольше всего успеть и охватить, а, наоборот, сделать жизнь стабильной; если бы работа была ориентирована на процесс, а не на результат, то это вполне могло бы состояться.

 

Просто таких задач, как правило, не ставят. Ровная жизнь, в которой всем было бы комфортно и хорошо, для многих не является целью. Ориентиры обычно другие: образовательно-развивательная гонка, например.

Если каждый посчитает количество занятий, посещаемых детьми за неделю, в которые вовлечены взрослые, то результат удивит. Ритм большого города перегружает.

<…> Наш напряженный ритм постепенно вымывает силы, и дети крутятся в нем же.

Если взрослый не сбалансирован, если у взрослого нет не только ровного состояния, но еще и запаса психических сил, чтобы гасить агрессию, то надо что-то менять.

Я придерживаюсь иерархического устроения семьи: родители где-то сверху, а дети — внизу (хотя среди детей тоже может быть определенная иерархия, распределение на старших и младших). И если у «правящего слоя» нет сил поддерживать собственную психическую стабильность, то им будет очень сложно влиять на то, что происходит между детьми.

Мы не заботимся об обеспечении собственной психической стабильности, нормальности состояния. А это то, на что стоит тратить время, силы и внимание. Мы заняты делами: у нас стирка, глажка, еда. Каждодневный немаленький круг, который состоит из большого количества всяких занятий.

Мало кто специально озабочен тем, чтобы находиться в нормальном расположении духа.

Темпы большого города ускоряют наш собственный ритм. Мы чувствуем, что бегаем-бегаем-бегаем, — все уже устали, все подходят к истерике.

Бывает так, что, когда у детей кончаются силы, они заболевают. Если взрослый не научился отдыхать сам, если усталость уже накопилась, а отдых не разрешен или не наступает, его обязательно «подкосит» либо психологически, либо физически.

Когда каникулы еще далеко, а усталость уже накопилась, пружина ритма сжалась, вот-вот выстрелит, это надо чувствовать и находить возможности для отдыха, пока никто из детей или взрослых не заболел.

Мне кажется, что если отдых не поставлен «в красный угол» как ценность, то срывы будут. Может быть, до невроза не дойдет, но до срывов — точно. Особенно нуждаются в отдыхе психически нестабильные элементы типа подростков и беременных и кормящих женщин. И перегруженным папам нужен особенно бережный подход.

Зона бережности должна быть взаимной. Ее вполне можно создавать, культивировать, развивать, когда дети становятся старше.

Мы сейчас живем в период эксперимента: растет первое поколение детей, фактически лишенных детства. Они не гуляют, не играют, не читают, не балбесничают — они пашут. Они ходят с одного занятия на другое, за ручку или без ручки.

 

Родители очень часто создают такую плотность деятельности, что у ребенка не остается времени читать. И это будет иметь конкретные последствия, просто мы их еще не видим. Они скажутся позже.

У детей возникнет установка, что отдыхать нельзя, что в жизни нет места отдыху. Мне кажется, что перегруженные до школы дети потом менее охотно включаются в разные активности. Количество «съедаемой» и родителями, и детьми информации зависит от устроения человека: кто-то больше открыт впечатлениям, а кому-то нужно больше покоя.

Очень важно за два шага чувствовать, когда вы подходите к границе своих нехороших состояний. Не когда они уже начались и даже не за шаг до этого, потому что у эмоциональной реакции большая инерция. Как у груженой машины, которая может не успеть затормозить.

Можно вспомнить, например, музыкальную школу. Детей включают в родительский проект «музыкальная школа», и на выходе, если они занимались с хорошим педагогом, они уже наполовину профессионалы. А кто спросил своего ребенка, хочет ли он эту профессию получать? Обычно у родителей такая установка: если заниматься не всерьез, то и не надо заниматься, чего силы тратить? Соответственно, любые занятия «не всерьез» — бессмысленны.

В таких рассуждениях заложена своеобразная посылка, прямо противоположная тому, о чем в свое время написал Платон: свободный человек ни в коем случае не должен быть профессионалом, потому что тогда он станет рабом цитры, гантели и так далее. Он станет профессионалом и будет привязан к профессии намертво.

А цель воспитания в том, чтобы дать ребенку начатки учений. И, если у него водятся какие-то таланты, тогда он, может, и пойдет дальше.

Меня очень впечатлили слова одного музыкального гения, лауреата всяческих конкурсов, который начал играть в очень юном возрасте. Он вырос, у него родилось двое детей. Журналисты спросили его, как его дети занимаются в музыкальной школе, имея в виду, что если папа — лауреат, то и дети должны быть «о-го-го!». И этот музыкант ответил, что отдать-то в музыкальную школу он их отдал, но через год забрал оттуда, потому что у них не было безумного желания играть, не было дрожи при виде инструмента. Зачем же тогда тратить такие усилия?

 

Дети бывают разные

Случается, что дети потом говорят: «Мама, почему ты меня не заставляла? Я бы сейчас уже Моцарта играла!» Тут наблюдается ровное деление на две группы: одни выросшие дети жалуются, что их заставляли, другие — что не заставляли.

Мне кажется, нужно видеть, сколько у кого энергии и желания достигать успехов — и у взрослых, и у детей. Очень часто мы всех гребем под одну гребенку, например под свою, а это гребенка слишком частая.

Или, наоборот, гребенка слишком редкая: мы сами расслабленные, нам особо ничего не надо, а у детей, наоборот, есть определенные качества и желание что-то делать.

 

Но очень важно никого не доводить до невроза ритмом жизни и нагрузкой. Не надо искусственно создавать ситуации, в которых ребенок может дойти до предела.

Если он в самом начале четверти считает дни до каникул, это тревожный признак. Хороший признак — когда в школу хочется, каникулы надоели.

И если мы не имеем гибкого отношения к собственным состояниям, к состояниям супруга, то мы и к детям тоже не будем чутки.

У многих, особенно у тех, кто ходил в детстве в садик, внутри сидит «воспиталка» или «училка»: «Как это не можешь — а ну, встал и пошел!» Нет снисходительности. Все может быть «записано» на подкорке, но вопрос — насколько это надо воспроизводить.

 

Статья опубликована на сайте

Старт 8 июня. Курс «Экранная зависимость: как без криков и скандалов преодолеть ее всей семьей»

Приглашаем на курс  Екатерины Бурмистровой «Экранная зависимость: как без криков и скандалов преодолеть ее всей семьей»

для тех, чьим детям от 1 до 18 лет

Участвовать >>> https://lists.ekaterina-burmistrova.com/intensiv_gadjety

Очень важная тема.

  • Вам важно не ругаться  с ребенком каждый раз, когда пора выключать экран?
  • Вы понимаете, как быстро может сформироваться зависимость от интернет?
  • Уже видите, что простые ограничения не работают, 
  • Но не дозировать  экранное время — тоже не вариант?

 

Мы можем научить ребенка  осознанному отношению к экранному времени !

 

— Хотите проанализировать ситуацию с гаджетами в вашей семье и изменить ее?

— Вам важно понять, почему ребенок постоянно хочет играть или смотреть в экран?

 — Вы видите, как сложно  соблюдать договоренности о том, что время в интернет закончилось?

 

Участвовать >>> https://lists.ekaterina-burmistrova.com/intensiv_gadjety

Не заразить детей своими страхами

Как избежать детской тревожности, о чем говорить с детьми во время социального кризиса?

 

Родители боятся, дети капризничают

 

Аня и Лиза жили в счастливой семье. У папы была своя фирма, которая продавала итальянскую посуду. Им всегда хватало денег и на аквапарк в день рождения, и на дорогие подарки «от Деда Мороза», и на поездку к морю. Но счастье их было не в этом. А просто спокойно и радостно было у них дома.

Но однажды папе пришлось спасать свой бизнес. Он стал приходить домой поздно, на прежде любимые шуточки дочек не реагировал. Стал хмурым. И мама стала замкнутой. У нее было хроническое заболевание, с которым она давно примирилась. Просто привыкла вовремя принимать лекарство. И теперь оно стремительно исчезало из аптек. Мама тоже не отвечала на шутки.

Однажды родители поругались и перестали разговаривать друг с другом. Именно в тот день Аня впервые проснулась ночью со слезами. Дальше больше. Аня погрузилась в череду бесконечных ночных кошмаров.

 

Сейчас нами управляет страх

 

– Екатерина, сейчас многие родители испытывают тревогу. А их дети тоже чувствуют это?

– Тревога была более характерна для ковидного времени. Сейчас взрослые (и родители в том числе) испытывают целый спектр других негативных эмоций.

На первое место среди эмоций, которые владеют сейчас взрослыми людьми, я бы поставила страх. Многие жалуются на неопределенность, потерянность, опустошенность.

У кого-то негативные эмоции вылились в апатию и паралич. Те, кто постарше, кто помнит кризис 90-х, опираются на свой опыт и чуть спокойнее переносят происходящее, а главное – чуть увереннее смотрят в будущее. А вот молодое поколение родителей, переживающее первый масштабный общественный кризис, испытывают более острые негативные эмоции.

Я отношусь к тем семейным психологам, которые уверены, что семья – это система сообщающихся сосудов. И переживания родителей считываются детьми (особенно детьми дошкольного возраста) совершенно независимо от того, хотят те и другие этого или нет.

Это как запах, который незримо распространяется по квартире. Не заметить, не почувствовать его невозможно. Впрочем, это удается отчасти подросткам, которые научились уже «ставить стенку», «экранировать» родительские эмоции.

Ребенок может не понимать, что конкретно происходит. Но очень остро чувствует изменение эмоциональной гаммы в доме. Даже если родители пытаются «держать лицо». Он понимает, что стало «плохо», «страшно», «напряженно», скорее эмоциональным интеллектом, чем рационально.

 

Ребенок умеет считывать сигналы, но не умеет расшифровывать

 

– А если родители «держат лицо», как эмоции просачиваются наружу? Через что?

– Через целую сумму микропризнаков. У человека, испытывающего ту или иную эмоцию, меняется мимика, пантомимика (движения тела), тембр голоса, скорость реакции и так далее. К трем годам ребенок вполне способен считывать эти изменения. Одна моя знакомая рассказывала, что по звуку ключа в замке понимала, в каком настроении мама возвращается домой.

Ребенок не только приглядывается и прислушивается, он очень внимательно подмечает ваши спонтанные проявления, скажем, когда вы разговариваете с кем-то по телефону. Обращенную непосредственно к нему речь, скажем «убери игрушки», он может и не услышать. В прямом смысле не услышать, а не сделать вид. А ваш разговор с подругой – впитать до мелочей. Потому что ему важно считать маркеры «опасно»-«безопасно». Для него это вопрос выживания.

– Почему сразу «вопрос выживания»? Скажем, родители в тревоге. Но почему ребенок воспринимает это так катастрофично?

– Он очень хорошо умеет считывать сигналы, но не умеет еще их расшифровывать.

Если вы оба, мама и папа, ходите грустные и напряженные, он может думать, что вы разводитесь. Если вы бросили в разговоре, что будете экономить на еде, возможно, вы имели в виду, что не будете ходить в рестораны, а ребенок может услышать это как «умрете с голоду».

Его мир пока черно-белый, в лучшем случае – раскрашенный в несколько основных цветов, без оттенков, как у художников-примитивистов.

 

Адаптированная версия происходящего

 

– Как быть, если и «лицо сохранить» не работает, и ребенка не хочется разрушить своими эмоциями?

– С ребенком обязательно нужно говорить, но выдавать ему адаптированную версию происходящего. Конечно, взрослому в страхе и неуверенности хочется на кого-то «вылить» свои эмоции. Совершенно точно, не нужно для этого использовать своих детей. Да возможно, и вообще близких людей. Они не смогут без эмоций, не вовлекаясь выслушать ваши рассказы про разрушающийся бизнес, поломанные планы, надорванный семейный бюджет.

В идеале нужно найти профессионального помощника: психолога, психотерапевта, священника. Но в данном случае хорошо работает и так называемый «ресурс распределенных социальных связей». Подруга или друг, прихожанин, коллега, сосед могут стать отличными собеседниками, если они, во-первых, готовы вас выслушать и, во-вторых, готовы выслушать вас, оставаясь при этом в ресурсе, не увеличивая ваше беспокойство и страх.

И вот когда вам стало легче, когда вы сами проработали свои переживания, можно выработать адаптированную версию происходящего для детей.

Важно! Выработать всем взрослым в семье общую версию, чтобы не вызывать разногласий и тем самым не повышать уровень беспокойства ребенка.

– До какого возраста нужна «адаптированная версия»?

– Я считаю, что с детьми старше 12 лет можно говорить обо всем, как есть. С детьми младшего возраста говорить следует адаптированно. В первую очередь, о том, что волнует их самих.

Нужно объяснить ребенку то, что он видит. Да, в стране экономический кризис, поэтому МакДональдс и Инстаграм не работают. Если в жизни вашей семьи грядет переезд, объясните, почему вы приняли решение переезжать и расскажите, что вас ожидает на новом месте.

Обязательно расспросите, что тревожит его самого. Ведь мы, взрослые, не всегда знаем, какую именно информацию и через какие источники получают наши дети. Возможно, он увидел какой-то ролик в ТикТоке, и тот растревожил его.

Самый главный посыл, который стоит донести ребенку: «Мы справимся! Мы как семья найдем решение! Да, жизнь изменилась, появились новые проблемы (не надо говорить, что их нет), но мы ищем пути их преодоления».

 

Вернуться к рутинам

 

– Как дети реагируют на происходящие изменения?

– Дети реагируют появлением или возвращением прежних страхов, невротических знаков (у тех детей, у которых невротические проявления были раньше, больше шансов таких проявлений в это время), это может быть заикание, подергивание, ночной энурез и проч.

И самое главное, что мы должны понимать: дети чаще всего реагируют на стрессовые ситуации ухудшением поведения.

Если ваш ребенок стал чаще капризничать, ныть, «зависать» на вас, стал агрессивно себя вести, самое бесполезное сейчас – призывать его к порядку и к «хорошему поведению». Он делает это не нарочно и уж тем более не назло. Он чувствует ваши негативные эмоции, они отзываются в нем собственными страхами, и при этом он совершенно не может осознать, что происходит и почему.

Постарайтесь вернуться к тем рутинам, которые были для вас привычны раньше – прогулки наедине, чтение книжки на ночь, разговор перед сном. Выделите для ребенка время, которое вы действительно можете провести спокойно, когда вы сами в ресурсном состоянии, поваляйтесь вместе или сходите в приятное место, посмотрите кино.

Два главных фильма, которые я советовала бы сейчас посмотреть родителям (можно с детьми): «Жизнь прекрасна» (1997, реж. Роберто Бениньи) и «В погоне за счастьем» (2006, реж. Габриэле Муччино).

В обоих фильмах главные герои – отцы. И обе истории повествуют о том, как в самых тяжелых обстоятельствах отцы стараются оградить своих детей от ужаса действительности, сохранить им волшебный мир детства. Лучший подарок, который мы можем сейчас сделать детям.

 

Выйти из «заговора молчания»

 

Родители Ани и Лизы вышли из «заговора молчания», когда поняли, как тяжело и страшно их детям. Они поговорили друг с другом. И впервые с начала кризиса признались друг другу в том, чего так боялся каждый из них. Как панически боится потерять благополучие семьи отец, который, как ему кажется, несет за это ответственность. Как страшно было маме, которая представила, что в один миг разрушится ее здоровье, и она окажется в больнице, не в состоянии позаботиться о дочерях.

«Я не могу пока это исправить, но я не хочу, чтобы мой страх отравлял моих детей», – решила мама. И они впервые поговорили с девочками.

«И что, больше никогда не поедем на море?», – тихо и серьезно спросила Анечка. – «Конечно, поедем. Только, возможно, не в этом году. И вообще бабушка давно звала нас в деревню. Там живут лошади, за ними можно ухаживать».

«Лошади – это круто», – подумала Анечка и погрузилась в спокойный сон.

 

Статья опубликована на сайте

Безотказный ребенок: счастье или трагедия?

Что делать, когда твой ребенок не может ни в чем отказать другим детям и идет у них на поводу?

Его вовлекают в разные проделки, а он и слова поперек не скажет?

Что делать и чего НЕ ДЕЛАТЬ родителям безотказного ребенка?

 

Статья опубликована на сайте

«Взять в рамку» — что делать с неприятными и травматическими эпизодами?

Если произошло что-то неприятное.
Вы сказали при ребенке или ребенку что-то, что совсем не хотели говорить.
Или вы конфликтовали с кем-то из взрослых, а ребенок это слышал.
Или на улице, в транспорте произошла неприятная сцена, а ребенок был наблюдателем или участником – что делать?

Можно ли сделать этот опыт менее неприятным и травмирующим?
Да, можно.

И этот способ – «взять в рамку».
До подросткового возраста этот способ работает 100%, потому что у ребенка огромное доверие к родителям.

Что и как нужно делать:
✅1. Сформулируйте, что произошло словами, которые ребенок поймет. Избегайте ярлыков и обвинений.
✅2. Описание неприятного эпизода может быть на уровне сказки «Курочка ряба»: шаг А -шаг Б – шаг В
✅3. Выберите нейтральное время
✅4. Расскажите ребенку то, что собирались. Если нужно – извинитесь. Хорошо, чтобы ваши глаза были на одном уровне с глазами ребенка
✅5. Дайте «зеленый свет» на то, чтобы ребенок спрашивал про эту ситуацию, если у него возникнут вопросы

«Брать в рамку» — развивать эмоциональный интеллект ребенка и снижать количество конфликтов в будущем!

 

Instagram Екатерины