У меня есть два основных направления работы: онлайн-школа и семейное консультирование. По каждому из них есть свои итоги.
Так, например, в онлайн-школе весь год популярностью пользовались программы о подростках. У родителей есть большая тревога, связанная с пубертатом, им не хватает практически ориентированной информации на русском языке. На вебинарах я даю эту информацию и, что радостно, эффект от встреч в онлайне получается такой же, как после очных консультаций: родители следуют рекомендациям и успокаиваются, смягчаются к поведенческим проявлениям своих детей.
«У нас родительство стало областью недостижимых стандартов — идеалом, которому просто невозможно соответствовать»: интервью психотерапевта Екатерины Бурмистровой
Психотерапевт, мама одиннадцати детей Екатерина Бурмистрова рассказала нам о том, почему женщины хотят совмещать семью и работу, откуда берется родительское чувство вины и почему важно уметь прислушиваться к себе.
В последнее время в нашем обществе наблюдается такой парадокс: с одной стороны, у нас очень сильна роль традиционных ценностей — в том числе убеждение, что основным предназначением женщины является рождение и воспитание детей. С другой стороны, сейчас актуален и феномен работающей мамы — идеальной картинки матери, которая растит троих детей, занимается собственным бизнесом и при этом отлично выглядит. Как можно объяснить сосуществование таких противоположных парадигм?
Чем депрессия отличается от усталости и грусти, кто поможет родившей женщине, бывают ли «железные» люди и чем опасен совет «не ной» – семейный психолог Екатерина Бурмистрова о том, как распознать и предотвратить депрессию.
Потребовались годы, чтобы выбраться
– Как понять, что такое депрессия и чем она отличается, скажем, от просто усталости, когда нет сил, или плохого настроения?
Человеку нужен либо отдых, либо смена образа жизни, смена нагрузок, бывает полезно разобраться с целеполаганием. А если человек в депрессии, сколько бы он ни отдыхал, ни сменял нагрузку, ни отправлялся в путешествия, легче ему не будет.– Давайте попробуем разобраться в определениях. Есть субдепрессивные состояния, когда у человека может быть подавленность, но не нарушен сон и в целом есть энергия жить. С такими состояниями человек может справиться сам или с помощью психологов.
Семейный психотерапевт, автор книг и вебинаров, мама одиннадцати детей Екатерина Бурмистрова рассказывает о том, как помочь детям пережить развод родителей и плохие отношения взрослых в семье.
Мама с папой ссорятся: чего нельзя делать при ребенке
Если в семье продолжительный конфликт между родителями, ребенок в этой среде, конечно, не очень хорошо себя чувствует. И до определенного момента это выражается на уровне его проблемного, агрессивного поведения.
Женщина впервые стала матерью. Она готовилась, ждала ребенка и вдруг понимает, что не испытывает радости. Почему так происходит и как правильно «входить в материнство» — рассказывает семейный психолог, мама 11 детей Екатерина Бурмистрова.
Центр заботы человека – он сам, супруг, домашний питомец
В семье, сейчас мы говорим о полной благополучной семье, где есть папа и мама, рождается первый ребенок. Рождается без осложнений, самый обычный, без особенностей и пороков развития. Первенец! Да еще папа и мама – ответственные, они готовились, читали книжки, то есть ожидали малыша. Наконец, малыш родился и женщина обязательно, казалось бы, обязана испытывать счастье.
Но много женщин вместо этого ощущают трудности душевного, эмоционального и психологического порядка. Хорошая, настроенная на материнство, женщина не испытывает того, на что она рассчитывала – тех эмоций, той любви, той легкости в отношениях.
Ближе к сорока годам, моя интуиция попыталась предупредить меня о возможном кризисе среднего возраста. Внутренний голос задавал вопросы о смысле и цели моей жизни. Но я была невероятно занята, доказывая свою состоятельность во всех сферах (в роли матери, профессора, исследователя, писателя, друга, сестры, дочери, жены), поэтому ничего не могло привлечь мое внимание, кроме ощущения страха. Хотя я всё таки помню, как задавалась вопросом: «буду ли я всю оставшуюся жизнь бояться проявить себя такой, какая я есть на самом деле?».
Но интуиция – это дела душевные. До недавнего времени, я проезжала асфальтоукладчиком по своим предостережениям, идущим от сердца, закатывая их под логику и умственные размышления. В своих мыслях, в ответ на все беспокойства и тревоги кризиса среднего возраста, я либо насмехалась над ними, либо находила политически корректные и психологически выверенные формулировки, сводившиеся к одному «нытье кризиса среднего возраста вызывает лишь жалость».
Да, вся эта концепция кризиса среднего возраста – сплошной бред. Если вы мучаетесь в среднем возрасте, то это лишь потому, что вы не достаточно настрадались или принесли жертв. Хватит уже ныть и жаловаться, возьмите себя в руки и начните работать сильнее.
Как оказалось, в одном я была права – не стоит называть кризисом то, что происходит в середине жизни. Кризис – это интенсивное, краткосрочное, острое, легко идентифицируемое и определяющее событие, которое можно контролировать и которым можно управлять.
Стараясь все успеть — навести порядок в доме, приготовить ужин, проверить уроки и сделать еще сотню текущих дел, нам не стоило бы забывать о самом главном: успеть радоваться друг другу, общаться, показывать близким свою любовь.
Кончается лето и начинается август, а в период учебного года особенно важно выстраивать отдых, чтобы избежать тотальной усталости и выгорания. К сожалению, его планируют далеко не все, не придавая этому серьезного значения, который он оказывает на формирование крепких душевных связей.
Как правильно отдыхать на выходных?
Когда родители чувствуют усталость, они понимают, что нужно отдохнуть, восстановиться. Но лучший отдых, как мы знаем из знаменитого выражения, это смена деятельности. Действительно, психологи рекомендуют не лежать у телевизора или сидеть в интернете, а пойти и погулять в парке, выехать на природу, сходить на интересное мероприятие, посетить театр, музей.
Медленное лето. Письменный тренинг от Екатерины Бурмистровой
Ваша самоорганизация без внешних стандартов:
работа с детскими воспоминаниями
поиск личной мелодии лета
жизненная стратегия и планы на будущее
тайм-менеджмент, основанный на интуиции
Будут неожиданные, но простые задания, вдохновляющие идеи, письменные практики на 15 минут в день, работа с семейной и личной историей, возможность освоить очень интересную практику рефлективного отклика, которую вы сможете потом самостоятельно использовать в разных областях жизни.
Имя Екатерины Бурмистровой хорошо известно читателям журналов для родителей, есть ее публикации и на 7е. Даже читая статью по диагонали, непременно выхватишь в подписи — «психолог, мама одиннадцатерых детей». Вот о совмещении этих ипостасей мы и решили поговорить с Екатериной Бурмистровой.
— Катя, в вашей родительской семье были какие-то предпосылки к многодетности?
Екатерина Бурмистрова— Я росла единственным ребенком в неполной семье. Папа мой — из семьи с пятью детьми. Но это была не московская семья, с ней у меня не было никакой связи, никакой культурной преемственности.
А вот бабушка, которая меня вырастила, мамина мама — она была одним ребенком из семи детей. И они все очень держались друг за друга. Там не все выжили, кто-то погиб в войну. Их осталось трое или четверо, и они все очень дружили. Дядья были из разных городов: мы единственные жили в Москве, поэтому у нас все останавливались проездом. А на лето всех детей-внуков отправляли к самому южному брату. Отсюда, наверное, у меня ощущение, что значит родственники — бабушка ко всем праздникам писала огромную стопку открыток.
— А в детстве, в юности думали, что у вас будет большая семья?
— Нет, совсем. Люди, которые со мной дружили в последних классах школы, близкие друзья, теперь говорят: мы были уверены, что у тебя будет много детей. Но у меня-то идея была, что все будет, как у мамы: что я семью построить не смогу, разведусь, и что вообще нет таких мужчин, с которыми можно строить семью. Мне казалось, что нормальная семья — это вообще не особо возможно.
Вообще же в многодетных семьях интересоваться надо не мамами, а папами. Ведь такая семья существует только тогда, когда сложилась пара. Да, женщина вынашивает, выкармливает, но чтобы эти младенцы стали людьми, нужен мужчина.
— И как вы такого мужчину нашли?
— Это вообще удивительно, как в таком юном возрасте кто-то кого-то может найти. Вот такой подарок. Я тогда училась на психфаке МГУ и работала.
— Почему выбрали психфак?
— На мой выбор профессии психолога повлияло знакомство с мамой одноклассницы, которая как раз была психологом. Она единственная из знакомых мне родителей не орала и нормально разговаривала с подростками. И я решила, что хочу научиться так же. В десятом классе я оставила свою продвинутую математическую школу — надо было заработать на репетиторов, чтобы поступить на психфак МГУ. Это была сумма, которая равнялась зарплате мамы. Я поменяла школу на вечернюю и пошла работать к родителям своих друзей лаборантом.
— Но потом учились в университете на дневном отделении? Как же это совмещалось с работой?
— А я всегда работала. Я всегда знала, что у меня должны быть свои деньги. На одежду, на поездки — на то, на что мама не хочет или не может дать. В кафе ходить на что-то надо? Колечки покупать надо? В общем, было ощущение, что нужно работать.
Поступив в университет, я стала два или три раза в неделю помогать вести занятия для детей. У мамы моей подружки была знакомая, которая вела много кружков, и ей нужен был помощник. Потом я работала на продленке в одной из первых частных школ — это тоже был проект одной из мам моих подруг. В частном детском саду работала помощником — тоже с удовольствием вспоминаю. Это были 90-е годы, много всего нового появлялось в области детского творчества и развития, и все было интересно.
А начиная с третьего курса учеба, можно сказать, стала приложением к работе. На третьем курсе, в 1995 году, родилась наша старшая дочь, Соня. Когда ей исполнился год, меня стало просто распирать от родительского опыта. Плюс полученные знания — моя специальность в университете была «психология развития». И я придумала первую программу для детей от полутора до трех лет с родителями, и стала вести такие группы. Сейчас студии для самых маленьких с рисованием, лепкой, движением, играми и материнским общением есть буквально в каждом дворе, а в те времена люди ездили через весь город.
— Расскажите немного об этом явлении — родительских клубах.
— Они работают с семейными парами еще на стадии подготовки к беременности. Затем туда приходят уже состоявшиеся родители — чтобы улучшить контакт с ребенком, разрешить какие-то педагогические трудности, повысить свою психологическую культуру. Мне кажется, это феномен большого города, где люди часто живут разрозненно, без поддержки близких. В тех клубах, где я сейчас читаю лекции — «Рождество» и «Драгоценность» — возникла очень интересная среда, такое поле для передачи опыта.
Диплом я писала на основе того, что делала на своих занятиях, а госэкзамены сдавала уже со второй дочкой в животе, с Машей. И в это время у меня появлялось все больше групповых занятий — детские творческие студии — не совсем работа психолога. Но это, как я теперь понимаю, помогло мне увидеть много мам с детьми, представить, как развиваются их отношения, что очень пригодилось в дальнейшем.
Так появились лекции про первый год жизни. И потом лекции, курсы росли вместе с детьми. Можно сказать, что каждый ребенок приносил с собой новую программу, иногда не одну.
Программа «Первый год жизни» появилась, когда этот жизненный этап был пройден с первой дочкой. С ней же связана и программа детских творческих студий, с которой я начинала. Программа «Вторые дети» (сейчас она называется «Дети в семье») состоялась благодаря второму ребенку. С 3-м и 4-м ребенком сложились программы «Нежный возраст» (о возрастных особенностях детей от 1 до 5 лет) и «Ребенок с характером» — о трудностях воспитания.
— В семье тогда появился кто-то с характером?
— Да, были такие граждане. Когда появился пятый ребенок, старшая дочь пошла в школу, кто-то ходил в детский сад, родилась программа «Ребенок выходит в мир» — о социализации, выборе садика, школы, адаптации к тому и другому. Тогда же, после рождения пятого ребенка, я начала вести Клуб многодетных — и веду его с тех пор ежемесячно вот уже скоро 9 лет. Туда ходят разные люди, как правило, на стадии третьего-четвертого ребенка.
Следующие наши дети — близнецы. Вместе с ними появились программы «Психология семейных отношений» и «Работа с гневом». Конечно, часть программ я постепенно «переросла» — они были актуальны для меня как специалиста и как мамы тогда, когда я их составляла. Но для слушателей с первым ребенком, например, они по-прежнему хороши.
Интересно, что во время беременности мальчиком — у нас их двое, одному четыре года, второй совсем недавно родился — почему-то лучше пишется. Большинство статей для журналов и сайтов я написала именно в эти периоды.
Семейный тайм-менеджмент
— А кто остается с детьми, когда вы работаете?
— Сначала были живы бабушки, а потом стали появляться няни. Но мы брали няню не на полный день, а только на время нашего отсутствия дома. Это, мне кажется, очень хороший вариант — можно взбодриться. Я — экстраверт, мне впечатления все время нужны.
С тех пор, как появились дети, я нигде не работала на ставке, всегда фриланс. И я всегда точно знала, сколько сил нужно оставить на дом. Никогда не работала летом, никогда не работала в каникулы. Правда, эту роскошь надо отрабатывать, то есть перед отпуском потрудиться более интенсивно.
Сейчас у нас помощь няни свелась к следующему: несколько часов в день она помогает по хозяйству и выполняет функции взрослого в семье. То есть за время нашего отсутствия все приберет-приготовит, присмотрит за самыми маленькими — теми, что не саду и не в школе, встретит тех, кто вернется из сада или школы. На ней лежит вот эта часть рутинной материнской работы. Думаю, что если бы не возможность нанимать помощников, и детей столько бы не было.
Да, есть мамы, которые все делают сами. Мне кажется, это очень тяжело. Объем хозяйственных работ, который не с кем разделить… С трудом себе представляю, что варила бы каждый день пятилитровую кастрюлю. Но если няня вдруг не выйдет — мы не умрем. Сейчас выросли старшие дочери, и я могу все так подгадать, чтобы уйти на лекцию или консультацию вечером, а девочки побудут за старших. Я этим не злоупотребляю — дети учатся в гимназии, художественных и музыкальных школах.
Самый сложный период — когда все дети маленькие. И мне кажется, что это один из факторов, почему люди останавливаются на трех-четырех детях. Вообще это рубеж: муж говорит, что как раз думал изначально про 3-4 детей. Это такое количество, которое можно еще вырастить по меркам малодетной семьи, просто очень сильно надрываясь. Там меньше эгоизма, меньше конкуренции, много плюсов — и это что-то обозримое. У нас много среди знакомых людей, которые остановились на 3-4 детях. Я очень уважаю этот выбор.
— Частые беременности и роды не сказываются на вашем здоровье, на здоровье детей?
— Я бы не сказала. Для меня наоборот состояние беременности комфортное, я себя лучше чувствую. Я думаю, что вообще периодичность, с которой люди рожают (если не предохраняются, конечно) — это, прежде всего, индивидуальная настроенность организма. Ведь бывает, что рожают и раз в пять лет.
Но я вижу, что разница в районе двух лет — у многих. И мной она не воспринимается как маленькая.
— А до какого возраста удается кормить грудью?
— Обычно до четвертого месяца беременности. Кому как повезет. У нас есть две разницы между детьми — 1 год 10 месяцев и два с половиной года. Те, кто рождаются через год и десять, кормятся грудью до года и трех, а те, кто через два с половиной, до двух лет примерно.
Я не сторонник кормления после двух лет. И не кормила дольше, даже если бы это получалось. С моей точки зрения, задержанное грудное вскармливание очень сильно влияет и на отношения, и на развитие эгоцентризма.
— Получается, что то, что вы сейчас пытаетесь донести до родителей — это личный опыт, наложенный на базу психологических знаний.
— И на опыт консультирования. Первые годы после окончания университета я не работала психологом-консультантом — хотя у меня был диплом, формально я могла это делать. Мне казалось, что опыт недостаточен и очень велика ответственность.
Потом я поняла, что могу консультировать по вопросам детского развития — лет через семь ведения групп и чтения лекций. А потом стало понятно, что бесполезно быть детским психологом, потому что проблема почти всегда не в ребенке, а в семье. И работать надо с взрослыми, желательно с парой.
Когда я училась, на психфаке не было специальности «семейная психология». Поэтому фактически уже практикуя в этой области, отучившсь еще 2 года, я получила вторую психологическую специализацию и стала членом Общества семейных консультантов и психотерапевтов.
А потом стало понятно, что надо копать глубже. Бывает, что человек все понял на уровне семьи, но у него на уровне личности какие-то затруднения. Пошла получать третью специализацию, тоже двухгодичное образование — направление «нарративная психология».
— Для тех, кто приходит к вам на консультацию, важно, что у вас много детей?
— Почему-то да. Почему-то они считают, что это влияет на качество консультирования. И все хотят узнать, как устроена наша семья. А классический психотерапевт не может про себя рассказывать — поэтому мне этот нарративный подход очень подошел. Там позиция прозрачности: если тебя спрашивают, и ты не против ответить — ответь.
Мне кажется, что консультирование — это наиболее осмысленный вид работы с семьей.
Лекции же полезны как суммирование опыта, потому что люди растут вне культуры семейного воспитания. Наше поколение и поколение наших родителей не получили наследства педагогического, которое раньше получалось, видимо, в семье, когда одновременно росло много детей, когда все знали, что нужно делать. Мои дети — они этим владеют, семилетний может развлечь младенца, он знает эти игры. А мы сидим на лекции с взрослыми людьми — потешки разучиваем. Потому что прерван этот опыт. А он нужен. И этот недостающий кусок опыта может быть лекциями, занятиями восполнен.
— Как распределяется ваше время между работой и семьей?
— У меня сейчас получается четыре-пять дней в неделю с загрузкой по 4-6 часов. Нас с мужем спасает то, что мы оба — фрилансеры. Каждый год это расписание утрясается: у тебя лекция в этот день, значит, у меня лекции нет; когда у тебя встречи на этой неделе, давай, я подстрою свой график. У мужа два занятия — для души и для заработка. Для души он преподает философию, а для заработка занимается книжной торговлей, букинистической в основном.
Все остальное время я с детьми. Раньше мне казалось, что детей больше любишь, когда от них уходишь. Но сейчас я созрела как мама — могу с удовольствием читать, гулять, сидеть с ними подолгу.
— В школу, в садик, на занятия детей приходится возить — все это не рядом с домом?
— Нам повезло, у нас был чудесный сад в нашем районе, какой-то он был нетипичный. Но сейчас сменили заведующую, и мы теперь туда больше ходить не будем. Будем опять искать какие-то негосударственные места: возможно, младшие пойдут в вальдорфский детский сад, куда в свое время ходили старшие.
Я считаю, что сад нужен, но не как место, куда ребенка сдаешь на всю рабочую неделю. Многодетной семье нужен сад, чтобы разбавить те отношения, которые есть дома: чтобы дети не только с братьями-сестрами умели играть.
Школьников по утрам возит муж — за это надо отдельную медаль давать. Обратно — бывают водители, кто-то ездит сам. Нам, кстати, уже два года очень помогают волонтеры из «Милосердия» — чудесные ребята, студенты — возят на дополнительные занятия. Мне кажется, такая помощь очень нужна многодетным семьям в большом городе.
— Чем многодетные родители отличаются от других? Или кто становится многодетными родителями?
— Я много об этом думала. Во-первых, это энергичные люди — энергия ведь действительно нужна. Люди очень живые, харизматичные — им бы фронтом командовать! И они втянулись в процесс родительства: почему-то посчитали, что правильно именно так — это было именно их решение, а не навязанное извне. Не цыганка нагадала. И не батюшка сказал, что нельзя предохраняться. А «идеологическая» многодетность меня пугает. Это все-таки семейное решение и тут важна, во-первых, произвольность, а, во-вторых — согласованность. Каждый раз это личная история, почему человек выбирает многодетность — или не может от этого отказаться.
Курс состоит из 3 видеоуроков, общая длительность курса около 1,5 часа
«Я у себя одна? Можно ли оставаться собой, став женой и мамой»— вебинар для женщин, который проводит Екатерина Бурмистрова, психолог, семейный психотерапевт, ведущая женских и семейных вебинаров и тренингов, мама 11 детей.
Как вы себе представляете женское счастье? Скорее всего, это женщина, окруженная детьми, рядом с мужем. Часто эту картину дополняют нотки материнского долга и жертвенности. Обязательно ли это так?
На видеокурсе мы обсудим вопросы, так часто возникающие у женщин:
Можно ли воспитать счастливых детей, не жертвуя собой
Как установить баланс, чтобы оставались время и силы на себя
Что делать, чтобы оставаться личностью, а не только мамой, но не превратиться в “мать-ехидну”
Какие привычки делают женщину не дамой, а “рабочей лошадкой”
Как восстановить женственность в новом жизненном статусе и не терять ее в устойчивых или рушащихся отношениях.
Какие возможны маленькие и простые шаги по возвращению к себе и обретению жизненного баланса.
Наименование: Индивидуальный предприниматель БУРМИСТРОВА ЕКАТЕРИНА АЛЕКСЕЕВНА
Юридический адрес: Российская Федерация, 119607, МОСКВА Г, УЛ РАМЕНКИ, дом 25, корп. 3, кв. 786
ИНН: 772909979609
ОГРН: 317774600285004
Расчетный счет: 40802810400000806629
Банк: АО «Тинькофф Банк»
Юридический адрес Банка: Москва, 123060, 1-й Волоколамский проезд, д. 10, стр. 1
Корр. счет Банка: 30101810145250000974
ИНН Банка: 7710140679
БИК Банка: 044525974